Ремонт колокольни Николо-Богоявленского собора закончился ещё неделю назад. Полтора года голубые стены скрывались за строительными лесами. Торчащие по углам брусья делали колокольню похожей на родственницу из Кижей, по ошибке увенчанную золотым шпилем. Теперь она щеголяла свежей краской без разводов сырости и облупившихся от времени пятен. Яков Валентинович посматривал из окна на людей с фотоаппаратами, на пасмурное небо и улыбался. Торопиться он не хотел. Ради хорошего кадра можно подождать несколько дней.
Солнечную погоду в интернете регулярно обещали «на завтра». Но «завтра» становилось «сегодня», а облака не исчезали. Они появлялись и на страничках, предсказывающих погоду. Закрывали нарисованное «на сегодня» солнышко.
Наконец, капризная питерская погода решила следовать предсказаниям синоптиков. Северный ветер днем принес лёгкий морозец и к вечеру разогнал облака. После заката над крышами домов появились звезды. Шипарский стоял у окна. Он любил вот так, с чашкой чая в руках, наблюдать за прогуливающимися парочками. Вспоминал свои студенческие годы. Во все времена переплетение мостов и каналов в районе Никольской церкви притягивало влюбленных. Яков Валентинович считал себя сентиментальным, интеллигентным пенсионером и старался из этого образа не выходить даже дома. Глядя на очередную пару, уходящую из-под фонарей Садовой улицы в темноту набережной, он улыбался. Так же когда-то и они с Катей уходили сюда целоваться.
Когда жена умерла, дети предложили разменять квартиру. Яков Валентинович не возражал, только попросил, чтобы ему нашли жильё в этом районе. Пусть коммуналку, но с видом из окна на Никольскую церковь. Так хотелось вернуться в мир, где прошла его юность.
Пенсионное настроение не располагает к принудительному пробуждению. Но сегодня, перед тем, как лечь спать, Шипарский включил будильник. Ночи в начале апреля короче зимних, а выйти из дома необходимо до рассвета. Когда солнце появится над крышами, небо потеряет глубину и станет светлее стен колокольни.
Искать ракурс съёмки, при котором голубая колокольня растворялась на фоне неба, оказалось нелегко. Два шага вдоль парапета и оттенки не совпадали. Два шага назад не возвращали потерянного очарования. Приходилось двигаться очень медленно. Яков Валентинович, не замечая ничего вокруг, перешёл с набережной на мост. Весь мир сосредоточился в глазке видоискателя. Ранние прохожие, спешащие по делам, обходили одинокого фотографа.
Шипарский почувствовал, что кто-то потянул его за рукав и оторвался от фотоаппарата. Встревоженная девушка шёпотом умоляла:
- Что же вы! Снимайте! Это же...
Он перевел взгляд на канал Грибоедова.
Вдоль гранитной стены плыло нечто... Плоская голова с широко расставленными глазами напоминала змеиную. Ряд костяных пластин начинался на затылке и опускался по тонкой шее. Чуть сзади из воды выступало продолжение костяного хребта. Неизвестное существо быстро двигалось по каналу, оставляя за собой расходящиеся усы волн. Притормозило. Осмотрелось. Опустило голову и скрылось под мостом. Шипарский бросился на другую сторону. На поверхности виднелась только зеленовато-коричневая чешуйчатая спина. Там, где она уходила под воду, размеренно мелькали лапки, загребая мутную воду. Небольшое, размером со среднюю собаку чудовище все еще искало что-то в глубине.
Отплыв подальше, рептилия подняла голову и обернулась. Яков Валентинович нажал кнопку трансфокатора, увеличивая изображение. На него смотрели умные и немного грустные глаза с вертикальными зрачками. Этот кадр оказался последним. Чудовище скрылось под водой. Шипарский внимательно смотрел на серую поверхность, по которой еще разбегались круги, отразившиеся от берегов канала.
О том, что на мосту он не один, Яков Валентинович вспомнил, услышав громкий шёпот за спиной. Обернулся. Девушка прижимала к груди руку с телефоном.
- Товарищ, я вас прошу, не уходите! Вам хорошо заплатят. Серёжка обещал! Он уже повернул на Садовую. Пожалуйста, не уходите.
- Успокойтесь. Никуда я не уйду, дождусь вашего Серёжку, - Шипарский улыбнулся. – Я не такой уж дремучий дед и понимаю, что это сенсация.
- Ну что вы! Вы не дед,- теперь девушка тоже улыбалась. – Вовремя вы здесь оказались.
Напряжение отступало. Прохожие на набережной обсуждали увиденное, посматривая на часы. Оглядывались на счастливчика с фотоаппаратом.
Резкий визг тормозов заставил всех вздрогнуть. Из большой тёмной машины выскочил спортивного вида парень и бросился на мостик.
- Доброе утро. Меня зовут Сергей. Работаю на Пятом канале. Маша сказала, что вы успели снять это...
- ...чудовище, - подсказала девушка.
Шипарский пожал протянутую руку, представился. Парень аккуратно взял его под локоть.
- Яков Валентинович, можно вас попросить проехать с нами. Не беспокойтесь, публиковать снимки мы будем только с вашего разрешения. О размере гонорара договоритесь сами, - Сергей, улыбнувшись, подмигнул, - Просите много.
- Много – это сколько?
- Давайте сядем в машину. Там и договорим. Если поторопимся, успеем в утренний выпуск.
Сергей гнал по пустым ещё улицам, продолжая начатый на мосту разговор:
- Вы на пенсии?
- Да. А это имеет значение?
- Конечно! Наш директор всегда защищает пенсионеров. Просите не меньше годового дохода. Я, конечно, не видел снимки. Но, - он глянул на сидящую рядом Машу, - судя по истеричному шёпоту, у вас в руках сенсация.
Шипарский только сейчас заметил, что крепко, обеими руками сжимает фотоаппарат. Даже забыл убрать его в сумку.
Переполох вырвался с экранов телевизоров на улицы города. Набережные заполнили желающие собственными глазами увидеть Невси, как назвали таинственную пришелицу из времен динозавров. Ученые рассуждали, к какому виду следует отнести Невское Чудовище. Дайверы предлагали сначала поймать, а потом классифицировать. Журналисты охотились за теми и за другими, чтобы взять интервью и тут же выпустить в эфир или выложить в интернет. А в сети главным развлечением стали расчёты, где ожидать очередное появление Невси. Но предсказания не сбывались. Фоторепортеры с пользой проводили время на набережной, фотографируя проходящих мимо девушек и ругая очередного предсказателя. В то же время, на другом конце города случайный прохожий умудрялся сделать снимок, на котором Невси держала в пасти рыбу или распугивала ранних уток.
Общепризнано лучшие кадры принадлежали какому-то подростку. Невси несла в зубах мятую пластиковую бутылку, чтобы присоединить её к мусору, скопившемуся у берега. Оживились «зелёные». На набережных появились плакаты, призывающие беречь ископаемое чудовище и не засорять место его обитания. На плакатах красовалась та самая фотография с бутылкой, этикетка на которой была аккуратно затерта.
Питер будто вспомнил, что на дворе весна, и проснулся от зимней спячки. Статьи в серьезных изданиях соревновались в популярности с викторинами на палеонтологические темы. В барах подавали коктейль «Чудовище». Надувные плезиозавры продавались по баснословным ценам, приближающимся к цене живого. На набережных, у спусков к воде, фотографы предлагали запечатлеть желающих рядом с Невси. За их спинами торчали пластиковые и картонные головы ископаемых рептилий, зачастую и близко не напоминающие оригинал.
Пришло лето. Под теплым солнцем город преобразился. У рек и каналов начали появляться столики, прикрытые зонтами и навесами. Сначала стихийно, потом с разрешения властей тротуары на набережных превращались в кафе. Водители уже привычно притормаживали, пропуская официантку с подносом в руках.
Одно из таких кафе расположилось почти там, где Шипарский сфотографировал Невси. Раньше, выходя из дома, он переходил дорогу и шёл вдоль канала к магазинам на площади. Пусть так дольше идти. Пусть были магазины ближе – на Садовой. Но ему нравилось, что можно прогуляться по набережной, постоять в тени старых деревьев, нависающих над каналом. Посмотреть на воду и только потом идти дальше. Куда спешить, если время течет неторопливо, как вода в канале.
Теперь на его пути встали столики, прикрытые тентом. От проезжей части их отделяла оградка с нарисованной Невси. Что ж, это дань уважения доисторической рептилии, поселившейся в Санкт-Петербурге.
Пройти привычным маршрутом уже не получалось, но Шипарский не видел в этом большой проблемы. Можно выйти к каналу чуть дальше, за столиками.
Вот и сегодня он остановился у решётки. Третий день дул западный ветер, нагонял воду с залива. Водоросли, обычно вытянувшиеся по течению, сегодня плавали, как попало. Вода не могла решить, в какую сторону ей двигаться. То ли нести мусор дальше, то ли вернуть его городу, засоряющему собственные реки. Казалось, время остановило свой бег, чтобы люди смогли привыкнуть к соседству с Невси.
- Здравствуйте! Э-э-э, Яков Валентинович. Я не ошибся?
Шипарский повернулся на голос. За крайним столиком сидели старые знакомые. Маша широко улыбалась:
- Здравствуйте!
Сергей дотянулся до ограждения, легко передвинул ажурную решётку.
- Проходите, посидите с нами.
Спешить, как обычно, было некуда.
«Магазины не убегут. Почему бы не поговорить с приятными людьми», - подумал Шипарский и обошёл ограждение.
- Садитесь, - Сергей встал, пододвинул стул. – Вам что заказать? Чай? Кофе?
- Не надо. Не ходите. Я только что напился чаю. Вышел, вот, пройтись. А вы-то как попали в наши края?
- Так я тут рядом живу, - Маша махнула рукой в сторону Садовой. – Сергей меня подвез. Хотели на аллее посидеть, а там всё занято. А вы как? Невси больше не видели?
- Нет. Она, видимо, не любит наш канал. Или боится, что я снова её сфотографирую.
- Жаль, - улыбка Маши на мгновение стала грустной. – А мы большую программу про неё сделали. Там все фотографии собраны. И ваши. И видеоматериалы. А ещё! У нас там люди! Много людей! Есть мальчишки, которые с Невси играли. Кидали мячик, а она к берегу его толкала. Только, жаль, видеоматериал плохой. С телефона и издалека. Ещё есть интервью профессора Забелина. Он так интересно рассказывает! Сравнивает Невси с Чудовищем озера Лох-Несс. Получается, что они родственники. И ещё! Он считает, что они разумны! Не так, как люди. Что-то на уровне дельфинов. Ой! Я ж совсем забыла! Позавчера к нам депутаты городской думы приезжали! Хотят Набережную канала Грибоедова переименовать в Набережную Невси. Не всю. Только кусочек. Ну, там, напротив Никольской, где вы её сфотографировали. Ещё есть интервью с режиссером Смирновым. Он анимационную картину про Невси делает. А озвучивать приглашены такие артисты! Знаменитости!
Шипарский слушал восторженный рассказ Маши. Можно уже не смотреть телевизор. И так ясно: главным действующим лицом будет маленькая рептилия, ставшая любимицей всего города.
Лето оказалось заполнено Невси. Не проходило дня, чтобы по телевизору не показали её забавную улыбку. Сверкающая острыми зубами доисторическая рептилия была везде. На плакатах, в витринах, на первых страницах газет и журналов. Всё новые фотографии появлялись в Интернете. Нашлись люди, видевшие Невское чудовище пять или десять лет назад. Доказательств, конечно, не было. Но им верили! Ведь так хотелось, чтобы в Питере появилась своя сказка.
Шипарский заинтересованно наблюдал за всем этим. То, что он первым сфотографировал Невси, позволяло считать себя причастным к появлению её на свет. Яков Валентинович чувствовал ответственность за маленькую рептилию. Когда долго не было известий о ней – переживал. Когда «зеленые» не подпустили к Мойке дайверов с сетями – радовался. Он видел, как рождается легенда, слышал, как люди говорят: «Наша Невси».
По выходным Яков Валентинович, вместе с детьми и внуками выезжал на дачу. Брал фотоаппарат и уходил на берег Вуоксы. Там шумел порог со строгим именем Жандарм. Вода, разбрасывая искорки, бежала меж зеленоватых камней. Яркие каяки скользили по холодным валам. На берегах располагались фотографы и просто интересующиеся. Знатоки шумели, перекрывая криками мерный рокот бегущей воды. Фотографы сосредоточенно ловили красивые кадры.
Вдруг, по берегу, от одного к другому поползла волна. Люди говорили что-то сидящим ниже и уходили с облюбованных мест. За шумом невозможно было расслышать, о чём речь.
Окликнули и Шипарского.
- Невси поймали! Говорят, показали в новостях.
- Поймали? Кто?
- Не знаю, - сосед подхватил огромный кофр. – Эх, нет в машине телевизора. Пойду, хоть приемник послушаю.
Яков Валентинович сложил штатив, убрал камеру и полез вверх по склону, не забыв озадачить новостью следующего фотографа.
На даче родственники уже сидели перед телевизором. Показывали двух молодых парней, наперебой рассказывающих технические подробности. Перед ними лежала Невси. Такая знакомая, и в то же время – чужая. Верх сигарообразного металлического корпуса с двумя необычными спиральными винтами прикрывала шкура, похожая на змеиную. Голова правдоподобно раскрывала и закрывала пасть, опускалась и поднималась, повинуясь командам пульта управления.
«...мы подумали: почему где-то есть свои динозавры, а в Питере нет...»
Младшая внучка, бойкая девчушка пяти лет, обрадовалась:
- Деда! Они для твоей Невси подружку сделали. Чтобы ей было с кем поиграть.
- Это и есть Невси, - Яков Валентинович погладил внучку по голове. – Вернее, её уже нет!
С дачи они, расстроенные открывшейся правдой, уехали рано. Уже не радовали последние теплые дни лета. Закончилась сказка. Неожиданно превратилась в горький розыгрыш. Исчезло, как будто его и не было, хорошее настроение.
Домой его вёз внук. Яков Валентинович смотрел в окно и размышлял над тем, как легко разрушить веру в сказку. Достаточно поймать двух шутников, разыгравших целый город.
У выезда на набережную ветер трепал перетяжку с фотографией Невси. Вчера она вызывала восторг, гордость питерцев. Сегодня холодные воды Невы опустели, и сказка покинула Петербург.
Переехать с набережной Шмидта на Площадь Труда оказалось непросто. Вялотекущая воскресная пробка начиналась при въезде на мост. Поток медленно продвигался на несколько метров и вновь замирал. Внук, не раз возивший деда домой, заранее перестроился в правый ряд, чтобы попасть на набережную Адмиралтейского канала. Теперь справа можно было наблюдать Неву и странную голову на длинной шее, быстро приближающуюся к мосту...
Обрывая ногти, Шипарский достал фотоаппарат из сумки. Немного против заходящего солнца, но это не страшно! Подплывёт ближе и из плоской чёрной тени превратится в объёмную змеиную голову. Через несколько секунд Яков Валентинович уже стоял, оперев локти на ограду. С каждым кадром, добавляя увеличение, понимал - это не подделка из металла и пластика. Сама Несси, непонятно как, узнала о появлении родственницы и прибыла в Санкт-Петербург.
